Неточные совпадения
Уже совсем стемнело, и на юге, куда он смотрел, не было туч. Тучи стояли с противной стороны. Оттуда
вспыхивала молния, и слышался дальний гром. Левин прислушивался к равномерно падающим с лип
в саду каплям и смотрел на знакомый ему треугольник звезд и на проходящий
в середине его млечный путь с его разветвлением. При каждой вспышке молнии не только млечный путь, но и яркие звезды исчезали, но, как только потухала молния, опять, как будто брошенные какой-то меткой
рукой, появлялись на тех же местах.
Увидав ее, он хотел встать, раздумал, потом лицо его
вспыхнуло, чего никогда прежде не видала Анна, и он быстро встал и пошел ей навстречу, глядя не
в глаза ей, а выше, на ее лоб и прическу. Он подошел к ней, взял ее за
руку и попросил сесть.
Буянов, братец мой задорный,
К герою нашему подвел
Татьяну с Ольгою; проворно
Онегин с Ольгою пошел;
Ведет ее, скользя небрежно,
И, наклонясь, ей шепчет нежно
Какой-то пошлый мадригал
И
руку жмет — и запылал
В ее лице самолюбивом
Румянец ярче. Ленский мой
Всё видел:
вспыхнул, сам не свой;
В негодовании ревнивом
Поэт конца мазурки ждет
И
в котильон ее зовет.
Соня проговорила это точно
в отчаянии, волнуясь и страдая и ломая
руки. Бледные щеки ее опять
вспыхнули,
в глазах выразилась мука. Видно было, что
в ней ужасно много затронули, что ей ужасно хотелось что-то выразить, сказать, заступиться. Какое-то ненасытимое сострадание, если можно так выразиться, изобразилось вдруг во всех чертах лица ее.
Вдруг ему представится, что эти целомудренные
руки когда-нибудь обовьются вокруг его шеи, что эти гордые губы ответят на его поцелуй, что эти умные глаза с нежностию — да, с нежностию остановятся на его глазах, и голова его закружится, и он забудется на миг, пока опять не
вспыхнет в нем негодование.
Вспыхнула спичка, осветив щетинистое лицо, темную
руку с жестяной лампой
в ней.
Опираясь брюшком о край стола, покрытого зеленым сукном, играя тоненькой золотой цепочкой часов, а пальцами другой
руки как бы соля воздух, желтолицый человечек звонко чеканил искусно округленные фразы;
в синеватых белках его
вспыхивали угольки черных зрачков, и издали казалось, что круглое лицо его обижено, озлоблено.
Комната наполнилась шумом отодвигаемых стульев,
в углу
вспыхнул огонек спички, осветив кисть
руки с длинными пальцами, испуганной курицей заклохтала какая-то барышня, — Самгину было приятно смятение, вызванное его словами. Когда он не спеша, готовясь рассказать страшное, обошел сад и двор, — из флигеля шумно выбегали ученики Спивак; она, стоя у стола, звенела абажуром, зажигая лампу, за столом сидел старик Радеев, барабаня пальцами, покачивая головой.
Как-то вечером, когда
в окна буйно хлестал весенний ливень, комната Клима
вспыхивала голубым огнем и стекла окон, вздрагивая от ударов грома, ныли, звенели, Клим, настроенный лирически, поцеловал
руку девушки. Она отнеслась к этому жесту спокойно, как будто и не ощутила его, но, когда Клим попробовал поцеловать еще раз, она тихонько отняла
руку свою.
За окном шелестел дождь, гладя стекла.
Вспыхнул газовый фонарь, бескровный огонь его осветил мелкий, серый бисер дождевых капель, Лидия замолчала, скрестив
руки на груди, рассеянно глядя
в окно. Клим спросил: что такое дядя Хрисанф?
— Ну да, — с вашей точки, люди или подлецы или дураки, — благодушным тоном сказал Ногайцев, но желтые глаза его фосфорически
вспыхнули и борода на скулах ощетинилась. К нему подкатился Дронов с бутылкой
в руке, на горлышке бутылки вверх дном торчал и позванивал стакан.
Отчего же Ольга не трепещет? Она тоже шла одиноко, незаметной тропой, также на перекрестке встретился ей он, подал
руку и вывел не
в блеск ослепительных лучей, а как будто на разлив широкой реки, к пространным полям и дружески улыбающимся холмам. Взгляд ее не зажмурился от блеска, не замерло сердце, не
вспыхнуло воображение.
Она остановилась, положила ему
руку на плечо, долго глядела на него и вдруг, отбросив зонтик
в сторону, быстро и жарко обвила его шею
руками, поцеловала, потом вся
вспыхнула, прижала лицо к его груди и прибавила тихо...
— Но как могли вы, — вскричал я, весь
вспыхнув, — как могли вы, подозревая даже хоть на каплю, что я знаю о связи Лизы с князем, и видя, что я
в то же время беру у князя деньги, — как могли вы говорить со мной, сидеть со мной, протягивать мне
руку, — мне, которого вы же должны были считать за подлеца, потому что, бьюсь об заклад, вы наверно подозревали, что я знаю все и беру у князя за сестру деньги зазнамо!
Едва Вера Павловна бросила на них взгляд, она
в тот же миг,
вспыхнув, забывши всякие клятвы, вскочила; как молния мелькнула ее
рука, чтобы схватить записку, но записка была уж далеко,
в поднятой
руке Рахметова.
И пальцы Веры Павловны забывают шить, и шитье опустилось из опустившихся
рук, и Вера Павловна немного побледнела,
вспыхнула, побледнела больше, огонь коснулся ее запылавших щек, — миг, и они побелели, как снег, она с блуждающими глазами уже бежала
в комнату мужа, бросилась на колени к нему, судорожно обняла его, положила голову к нему на плечо, чтобы поддержало оно ее голову, чтобы скрыло оно лицо ее, задыхающимся голосом проговорила: «Милый мой, я люблю его», и зарыдала.
Сердце старика закипело, слезы навернулись на глаза, и он дрожащим голосом произнес только: «Ваше высокоблагородие!., сделайте такую божескую милость!..» Минский взглянул на него быстро,
вспыхнул, взял его за
руку, повел
в кабинет и запер за собою дверь.
Мы сидели раз вечером с Иваном Евдокимовичем
в моей учебной комнате, и Иван Евдокимович, по обыкновению запивая кислыми щами всякое предложение, толковал о «гексаметре», страшно рубя на стопы голосом и
рукой каждый стих из Гнедичевой «Илиады», — вдруг на дворе снег завизжал как-то иначе, чем от городских саней, подвязанный колокольчик позванивал остатком голоса, говор на дворе… я
вспыхнул в лице, мне было не до рубленого гнева «Ахиллеса, Пелеева сына», я бросился стремглав
в переднюю, а тверская кузина, закутанная
в шубах, шалях, шарфах,
в капоре и
в белых мохнатых сапогах, красная от морозу, а может, и от радости, бросилась меня целовать.
— Я ведь и
в самом деле не такая, он угадал, — прошептала она быстро, горячо, вся вдруг
вспыхнув и закрасневшись, и, повернувшись, вышла на этот раз так быстро, что никто и сообразить не успел, зачем это она возвращалась. Видели только, что она пошептала что-то Нине Александровне и, кажется,
руку ее поцеловала. Но Варя видела и слышала всё и с удивлением проводила ее глазами.
Люди принялись разводить огонь: один принес сухую жердь от околицы, изрубил ее на поленья, настрогал стружек и наколол лучины для подтопки, другой притащил целый ворох хворосту с речки, а третий, именно повар Макей, достал кремень и огниво, вырубил огня на большой кусок труту, завернул его
в сухую куделю (ее возили нарочно с собой для таких случаев), взял
в руку и начал проворно махать взад и вперед, вниз и вверх и махал до тех пор, пока куделя
вспыхнула; тогда подложили огонь под готовый костер дров со стружками и лучиной — и пламя запылало.
— Случилось это, — отвечал Живин, встав уже со своего стула и зашагав по балкону… — возвратилась она от братьев, я пришел, разумеется, к ним, чтобы наведаться об тебе; она, знаешь, так это ласково и любезно приняла меня, что я, разумеется, стал у них часто бывать, а там… слово за слово, ну, и натопленную печь раскалить опять нетрудно, —
в сердчишке-то у меня опять прежний пламень
вспыхнул, — она тоже, вижу, ничего: приемлет благосклонно разные мои ей заявления; я подумал: «Что, мол, такое?!» — пришел раз домой и накатал ей длиннейшее письмо: так и так, желаю получить вашу
руку и сердце; ну, и получил теперь все оное!
Я
вспыхнул, схватил с земли ружье и, преследуемый звонким, но не злым хохотаньем, убежал к себе
в комнату, бросился на постель и закрыл лицо
руками.
Эта беззаботная девушка
в присутствии Братковского испытывала необыкновенно приятное волнение, обдававшее ее щекотавшим теплом, а когда он на прощание особенно внимательно пожал ей
руку, она вся
вспыхнула горячим молодым румянцем и опустила глаза.
Каждый раз, когда книги исчезали из ее
рук, перед нею
вспыхивало желтым пятном, точно огонь спички
в темной комнате, лицо жандармского офицера, и она мысленно со злорадным чувством говорила ему...
Ей, женщине и матери, которой тело сына всегда и все-таки дороже того, что зовется душой, — ей было страшно видеть, как эти потухшие глаза ползали по его лицу, ощупывали его грудь, плечи,
руки, терлись о горячую кожу, точно искали возможности
вспыхнуть, разгореться и согреть кровь
в отвердевших жилах,
в изношенных мускулах полумертвых людей, теперь несколько оживленных уколами жадности и зависти к молодой жизни, которую они должны были осудить и отнять у самих себя.
Опираясь на древко, она зашагала дальше, двигая бровями, вдруг вспотевшая, шевеля губами, размахивая
рукой,
в сердце ее искрами
вспыхивали какие-то слова,
вспыхивали, теснились, зажигая настойчивое, властное желание сказать их, прокричать…
Эта мысль вдруг
вспыхнула в ее голове и поразила ее своей ясной, простой правдой. Она взглянула
в лицо женщины, крепко державшей ее
руку, и повторила, удивленно улыбаясь...
В сердце ее
вспыхнули тоска разочарования и — радость видеть Андрея.
Вспыхнули, смешались
в одно большое, жгучее чувство; оно обняло ее горячей волной, обняло, подняло, и она ткнулась лицом
в грудь Андрея. Он крепко сжал ее,
руки его дрожали, мать молча, тихо плакала, он гладил ее волосы и говорил, точно пел...
Даже
в эту страшную минуту я любил этого человека, но вместе с тем инстинктивно чувствовал, что вот сейчас он бешеным насилием разобьет мою любовь вдребезги, что затем, пока я буду жить,
в его
руках и после, навсегда, навсегда
в моем сердце
вспыхнет та же пламенная ненависть, которая мелькнула для меня
в его мрачных глазах.
Толпы солдат несли на носилках и вели под
руки раненых. На улице было совершенно темно; только редко, редко где светились окна
в гошпитале или у засидевшихся офицеров. С бастионов доносился тот же грохот орудий и ружейной перепалки, и те же огни
вспыхивали на черном небе. Изредка слышался топот лошади проскакавшего ординарца, стон раненого, шаги и говор носильщиков или женский говор испуганных жителей, вышедших на крылечко посмотреть на канонаду.
Александр уже протянул
руку, но
в ту же секунду пламя озарило и кресла, и лицо Петра Иваныча, и стол; вся тетрадь
вспыхнула и через минуту потухла, оставив по себе кучу черного пепла, по которому местами пробегали огненные змейки.
Юлия, видя, что он молчит, взяла его за
руку и поглядела ему
в глаза. Он медленно отвернулся и тихо высвободил свою
руку. Он не только не чувствовал влечения к ней, но от прикосновения ее по телу его пробежала холодная и неприятная дрожь. Она удвоила ласки. Он не отвечал на них и сделался еще холоднее, угрюмее. Она вдруг оторвала от него свою
руку и
вспыхнула.
В ней проснулись женская гордость, оскорбленное самолюбие, стыд. Она выпрямила голову, стан, покраснела от досады.
Акцизница
вспыхнула до ушей и готова была расплакаться. У нее всегда были безукоризненно чистые ногти, а она нарочно загрязнила их, чтобы только заслужить похвалу, но какие тут оправдания?.. Она бросилась
в свою спальню, вымыла там свои
руки и, выходя с улыбкой назад, объявила...
Он крепко вздохнул и посмотрел
в последний раз на океан. Солнце село. Туманная дымка сгущалась, закрывая бесконечные дали. Над протянутой
рукой «Свободы»
вспыхнули огни…
То же, что он
вспыхнул, покраснел, когда она подала ему свою большую белую
руку, еще более расположило ее
в его пользу.
Марта
вспыхнула и, обнимая
руками всех троих ребятишек, проворно побежала с ними из дому, подальше, чтобы не слышать того, что будет на кухне Когда Передонов вошел
в кухню, Владя раздевался.
В тёмной, прохладной лавке, до потолка туго набитой красным товаром, сидела Марья с книгой
в руке. Поздоровались, и Кожемякин сразу заговорил о Никоне устало, смущённо.
В тёмных глазах женщины
вспыхнула на секунду улыбка, потом Марья прищурилась, поджала губы и заговорила решительно...
Вспыхнула новая надежда и осветила, словно очистив женщину огнём, он бросился к ней, схватил за
руку, заглянул
в глаза.
Когда он поравнялся с Мордовским городищем, на одном из холмов что-то зашевелилось,
вспыхнул огонёк спички и долго горел
в безветренном воздухе, освещая чью-то
руку и жёлтый круг лица.
— Моё почтение! — неестественно громко вскричал поп, вскакивая на ноги; бледное, усталое лицо Горюшиной
вспыхнуло румянцем, она села прямо и молча, не взглянув
в глаза гостя, протянула ему
руку, а попадья, опустив газету на колени, не своим голосом спросила...
Живая ткань облаков рождает чудовищ, лучи солнца вонзаются
в их мохнатые тела подобно окровавленным мечам; вот встал
в небесах тёмный исполин, протягивая к земле красные
руки, а на него обрушилась снежно-белая гора, и он безмолвно погиб; тяжело изгибая тучное тело, возникает
в облаках синий змий и тонет, сгорает
в реке пламени; выросли сумрачные горы, поглощая свет и бросив на холмы тяжкие тени;
вспыхнул в облаках чей-то огненный перст и любовно указует на скудную землю, точно говоря...
«Он меня любит!» —
вспыхивало вдруг во всем ее существе, и она пристально глядела
в темноту; никому не видимая тайная улыбка раскрывала ее губы… но она тотчас встряхивала головой, заносила к затылку сложенные пальцы
рук, и снова, как туман, колыхались
в ней прежние думы.
Она взяла мою
руку,
вспыхнула и сунула
в нее — так быстро, что я не успел сообразить ее намерение, — тяжелый сверток. Я развернул его. Это были деньги — те тридцать восемь фунтов, которые я проиграл Тоббогану. Дэзи вскочила и хотела убежать, но я ее удержал. Я чувствовал себя весьма глупо и хотел, чтобы она успокоилась.
Огненные надписи
вспыхивают под ногами танцующих; они гласят: «Любовь навсегда!» — «Ты муж, я жена!» — «Люблю, и страдаю, и верю
в невозможное счастье!» — «Жизнь так хороша!» — «Отдадимся веселью, а завтра —
рука об
руку, до гроба, вместе с тобой!» Пока это происходит,
в тени едва можно различить силуэты тех же простаков, то есть их двойники.
Алексей замолчал и принялся помогать своему господину. Они не без труда подвели прохожего к лошади; он переступал машинально и, казалось, не слышал и не видел ничего; но когда надобно было садиться на коня, то вдруг оживился и, как будто бы по какому-то инстинкту, вскочил без их помощи на седло, взял
в руки повода, и неподвижные глаза его
вспыхнули жизнию, а на бесчувственном лице изобразилась живая радость. Черная собака с громким лаем побежала вперед.
По площади шумно бегают дети, разбрасывая шутихи; по камням, с треском рассыпая красные искры, прыгают огненные змеи, иногда смелая
рука бросает зажженную шутиху высоко вверх, она шипит и мечется
в воздухе, как испуганная летучая мышь, ловкие темные фигурки бегут во все стороны со смехом и криками — раздается гулкий взрыв, на секунду освещая ребятишек, прижавшихся
в углах, — десятки бойких глаз весело
вспыхивают во тьме.
— Gloria, madonna, gloria! [Слава, мадонна, слава! (Итал.).] — тысячью грудей грянула черная толпа, и — мир изменился: всюду
в окнах
вспыхнули огни,
в воздухе простерлись
руки с факелами
в них, всюду летели золотые искры, горело зеленое, красное, фиолетовое, плавали голуби над головами людей, все лица смотрели вверх, радостно крича...
Ему купили множество деревянных кубиков, и с этой поры
в нем жарко
вспыхнула страсть к строительству: целыми днями он, сидя на полу своей комнаты, молча возводил высокие башни, которые с грохотом падали. Он строил их снова, и это стало так необходимо для него, что даже за столом, во время обеда, он пытался построить что-то из ножей, вилок и салфеточных колец. Его глаза стали сосредоточеннее и глубже, а
руки ожили и непрерывно двигались, ощупывая пальцами каждый предмет, который могли взять.
Я забылся на несколько минут смутною дремотой, но, кажется, не надолго. Буря выла
в лесу на разные голоса и тоны. Каганец
вспыхивал по временам, освещая избушку. Старик сидел на своей лавке и шарил вокруг себя
рукой, как будто надеясь найти кого-то поблизости. Выражение испуга и почти детской беспомощности виднелось на лице бедного деда.
Лицо у неё было плутоватое, ласковое, глаза блестели задорно… Лунёв, протянув
руку, взял её за плечо…
В нём
вспыхнула ненависть к ней, зверское желание обнять её, давить на своей груди и слушать треск её тонких костей.